— baby, привет. В интернете пишут, что ты гей. Это правда? — Привет. Да. Я гей. Прямо, чётко, по центру экрана. Можешь сделать скрин. — Ты серьёзно? — А ты думаешь, я тянул драму ради хайпа? Нет. Я просто красивый, умный и гей. Это, как ты понимаешь, вызывает лютую панику у гетеро-бойцов с чёткой челюстью и руками, покрытыми завистью. — Почему ты решил не скрывать? — Потому что я не трус. Потому что я tired. И потому что у меня нет ни одного желания объясняться перед людьми, которые не могут отличить стиль от истерики. — Ты же раньше не говорил об этом. — Потому что раньше я был занят: строил карьеру, любовался собой, разбивал сердца. Теперь вот решил немного дать интервью. Расширить границы. И кое-кому — горизонт. — А как ты понял, что ты гей? — В тот момент, когда понял, что женщины красивые, но мне хочется надеть их пальто, а не снять его. И когда при виде симпатичного парня я начинал строить в голове не «что сказать», а «что надеть». — Люди шокированы. — Люди шокированы даже тем, что у котов есть коленки. Я не ориентируюсь на людей, я ориентируюсь на эстетику. — Как ты справляешься с хейтом? — Я его не читаю. Я его конвертирую в хайлайты. Хейт — это как дешёвый дезодорант: они пшикают, я прохожу — и всё равно пахну лучше. — Что ты скажешь тем, кто не принимает? — Я не банкомат — чтобы меня принимали. Хочешь принять — принимай, не хочешь — отойди с прохода, мне нужно пройти с каблуками и самооценкой. — Это звучит уверенно. — Это звучит гейственно, детка. И красиво.